ЗАЩИТА СВОИХ КОММУНИКАЦИЙ

После ликвидации угрозы захвата немецко-фашистскими войсками Мурманска с суши защита внешних и внутренних коммуникаций Советского Союза на Северном морском театре стала важнейшей задачей флота.
Важность внешних коммуникаций определялась тем, что по ним из Англии и США в порты Мурманск и Архангельск доставлялись некоторые виды вооружения, промышленное оборудование, стратегическое сырье, продовольствие и военные корабли, предоставленные Советскому Союзу союзниками в войне по ленд-лизу.
Объем этих перевозок по сравнению с общими потребностями СССР в указанных видах снабжения был незначителен и не превышал нескольких процентов. Поэтому как ни важны были для нас эти перевозки, они не могут рассматриваться в качестве решающего фактора, который, по мнению американских и английских историков, якобы обеспечил победу Советского государства над фашистской Германией.
Из трех внешних линий сообщений, по которым в период Великой Отечественной войны производились поставки из США и Англии в Советский Союз, северная коммуникация была наиболее короткой и удобной. Она проходила между портами Англии и Исландии с одной стороны и северными портами Советского Союза — с другой и имела протяженность 1800—2000 миль. Обычно союзные конвои, выходя из портов Англии пли Исландии, следовали на восток, оставляя острова Ян-Майен и Медвежий к югу. Достигнув условной
точки западнее Новой Земли, они спускались на юг, причем часть судов направлялась в Кольский залив для разгрузки в Мурманске, остальные шли в Архангельск. Переход судов по данному маршруту осуществлялся за 10—14 суток.
Как уже отмечалось, фашистская Германия держала в Северной Норвегии довольно крупные силы флота и авиации, которые занимали выгодное фланкирующее положение и могли успешно действовать против союзных конвоев на всем пути их следования. Поэтому союзникам приходилось принимать необходимые меры для обеспечения безопасности судоходства в пределах Норвежского и Баренцева морей. Основным способом защиты торговых судов союзники избрали конвои. Вначале в состав конвоев включались от 6 до 10 судов, преимущественно английских и американских. Иногда в них входили и советские транспорты. В дальнейшем число судов в конвоях непрерывно увеличивалось и было доведено до 30—40. Транспорты следовали в нескольких кильватерных колоннах по 4—5 в каждой. В качестве охранения использовались эскадренные и конвойные миноносцы, фрегаты, корветы, тральщики и охотники за подводными лодками.
Кроме кораблей непосредственного охранения транспортов в состав конвоев союзники выделяли специальные отряды для прикрытия конвоев от возможных ударов крупных надводных кораблей противника. В их состав включались линейные корабли, авианосцы, крейсера и миноносцы. Отряд оперативного прикрытия выходил в море вместе с конвоем и развертывался в сторону северного побережья Норвегии, чтобы иметь возможность перехватить немецкие надводные корабли в случае выхода их из норвежских фьордов.
Движение союзных конвоев на Севере началось в конце августа 1941 г. и продолжалось до окончания Великой Отечественной войны. В первый период войны в Мурманск и Архангельск прибыло 19 конвоев, насчитывавших суммарно 234 транспорта. Примерно такое же количество конвоев и транспортов прошло из северных портов Советского Союза на запад. Охрану конвоев, направлявшихся в северные порты Советского Союза и выходивших из них в Англию и США, осуществляли силы английского флота.
Для прикрытия союзных конвоев широко использовался и Северный флот, перед которым стояла задача усиливать защиту внешней коммуникации между меридианом 20° восточной долготы и портами Мурманск и Архангельск. Восточный участок коммуникации проходил в непосредственной близости к германским базам и аэродромам в Северной Норвегии, поэтому являлся наиболее трудным для защиты.
В первый месяц войны, когда немецко-фашистское командование еще надеялось на достижение победы молниеносным ударом своих сухопутных войск, германский флот не проявлял особой активности как на внешних, так и на внутренних коммуникациях Советского Союза на Севере. Но с конца 1941 г. немцы стали постепенно активизировать действия своих подводных лодок и авиации против союзных конвоев. Поэтому Северному флоту и нашим союзникам пришлось приложить немало усилий, чтобы противодействовать врагу. С 1942 г. для проводки каждого союзного конвоя в Мурманск и Архангельск наше командование выделяло значительные силы и проводило специальные конвойные операции для защиты судоходства.
С получением сведений о выходе союзного конвоя из Англии или Исландии штаб Северного флота приступал к развертыванию сил. выделенных для обеспечения проводки конвоя. В эти силы входили подводные ( лодки, авиация и надводные корабли. Первой вылетала разведывательная авиация, которой предстояло обеспечить конвои разведывательными данными и гидрометеорологическими сведениями. Воздушная разведка велась в двух направлениях: вдоль северного побережья Норвегии и в сторону моря до о. Медвежий включительно. Полученные данные о передвижении германского флота и дислокации неприятельской авиации, о состоянии погоды и границах льда на трассе передавались через военную миссию союзников английскому адмиралтейству, которое на основании этих сведений окончательно определяло маршрут движения конвоя. Для ослабления германской авиации бомбардировщики и штурмовики Северного флота совместно с приданной армейской авиацией заносили предварительные удары по немецким аэродромам в Северной Норвегии и Финляндии. На подходах к базам
врага развертывались подводные лодки, чтобы нанести удары по надводным кораблям противника в случае их выхода на перехват конвоя и своевременно сообщить о них командованию флота.
С прибытием конвоя к западным границам операционной зоны Северного флота за ним устанавливалось воздушное наблюдение и высылалось подкрепление из эскадренных миноносцев, сторожевых кораблей и тральщиков для усиления противолодочной и противовоздушной обороны транспортов на наиболее опасном участке следования.
По мере продвижения конвоя на восток усиливалась его противовоздушная оборона, для чего использовались дальние истребители Северного флота: 6—8 самолетов в светлое время суток непрерывно барражировали над конвоем. Одновременно на аэродромах держались в повышенной готовности ударные группы советских истребителей для перехвата немецких бомбардировщиков и торпедоносцев в случае вылета их в море. С приближением каравана судов к месту назначения на под- ходах к Кольскому заливу и горлу Белого моря усиливались дозорная служба кораблей и поиск подводных лодок, для чего использовались противолодочные корабли и самолеты. В наиболее опасных от мин местах производились контрольное траление фарватеров и поиск плавающих мин. Предусматривалось и соответствующее навигационное обеспечение перехода конвоя, а в зимних условиях — проводка транспортов в пределах Белого моря за ледоколами.
Применяемый советским командованием способ обеспечения проводки союзных конвоев на восточном участке коммуникации вполне оправдал себя, и несмотря на огромные усилия противника сорвать движение союзных конвоев по северной трассе, оно проходило успешно, и только в июле 1942 г. по вине английского адмиралтейства германским подводным
лодкам и авиации удалось добиться значительного успеха. Союзники проводили конвой под названием «PQ-17», в который входили 36 транспортов и 21 корабль охранения. Проводку конвоя обеспечивали отряд крейсеров, состоявший из четырех кораблей, и эскадра оперативного прикрытия в составе 2 линейных кораблей, авианосца и 9 эскадренных миноносцев. Немецко-фашистское командование, узнав о выходе этого конвоя из Рейкьявика (Исландия), развернуло на его пути значительное количество подводных лодок. На аэродромах Северной Норвегии были подготовлены крупные силы бомбардировочной и торпедоносной авиации, а 4 июля против конвоя вышла эскадра, состоявшая из линейного корабля «Тирпиц», тяжелых крейсеров «Адмирал Шеер» и Адмирал Хиппер и 9 эскадренных миноносцев. Англичане имели достаточные силы для того, чтобы надежно прикрыть конвой «PQ-17», но они этого не сделали. Как только английскому адмиралтейству стало известно о выходе германской эскадры на перехват конвоя, оно отозвало свою эскадру оперативного прикрытия и эскортные корабли, а транспортам отдало приказание идти в советские порты самостоятельно.
Однако фашистской эскадре все же не удалось подойти к союзному конвою. Командир советской подводной лодки «К-21» капитан 2 ранга Н. А. Лунин, обнаружив эскадру, правильно оценил обстановку и. выйдя в атаку, выпустил по «Тирпицу» четыре торпеды с дистанции 18 кабельтовых Однако из-за большой дистанции залпа и по другим причинам смелая атака «К-21» окончилась безрезультатно. Но донесение командира подводной лодки об атаке «Тирпица» было перехвачено германским командованием, которое, считая дальнейшую операцию рискованной, приказало эскадре возвратиться в свою базу. Так решительные действия прославленного советского подводника не дали противнику нанести удар по союзному конвою крупными надводными кораблями.
Отозвав свои эскортные корабли и эскадру оперативного прикрытия, англичане допустили ошибку. Германские подводные лодки и авиация, воспользовавшись отсутствием организованной противолодочной и противовоздушной обороны, в течение нескольких дней преследовали транспорты и 24 из них потопили. Многие из потопленных судов, имея зенитную артиллерию и крупнокалиберные пулеметы, далеко не всегда их полностью использовали для отражения неприятельских атак. А некоторые суда вообще не защищались, команды, как того требовала инструкция британского адмиралтейства, оставляли их при первой же опасности, после чего суда совершенно беспрепятственно уничтожались противником.
Совсем иначе вели себя экипажи советских транспортов «Донбасс» и «Азербайджан», входивших в состав конвоя. Эти суда подверглись многократным атакам немецких подводных лодок и авиации. В «Азербайджан» попала торпеда, и на нем возник большой пожар. Но советские моряки, проявив высокое мужество и героизм, потушили пожар и, отбив все атаки, благополучно привели оба транспорта в Архангельск.
Аналогичных примеров можно привести немало. Но один из них занимает особое место в истории Великой Отечественной войны.
Теплоход «Старый большевик», входивший в состав конвоя «PQ-16», прибывшего в северные порты Советского Союза в мае 1942 г., на переходе подвергся ожесточенным атакам фашистской авиации. В течение трех суток экипаж судна отбил 47 налетов вражеских самолетов. Одна из бомб вызвала на теплоходе, перевозившем взрывчатку, большой пожар. Казалось, нет никакой возможности спасти транспорт. Поэтому командир конвоя предложил советским морякам покинуть
судно и перейти на один из союзных транспортов, но советские моряки отказались от этого предложения. Благодаря героическим усилиям они потушили пожар, исправили машины и благополучно доставили транспорт вместе с ценным грузом к месту назначения. За беспримерный подвиг в бою теплоход «Старый большевик» был награжден орденом Ленина, а три члена экипажа — капитан И. И. Афанасьев, первый помощник капитана М. П. Петровский и рулевой Б. И. Аказенок — удостоены высокого звания Героя Советского Союза.
Разгром гитлеровцами конвоя «PQ-17» сыграл весьма отрицательную роль. Английское правительство, ссылаясь на большие потери этого конвоя, отказалось посылать свои суда в северные порты Советского Союза в период полярного дня, что задержало поставки союзников в наиболее тяжелый для нас период.
До конца года в северные порты Советского Союза прибыл только один конвой «PQ-18», который прошел вполне благополучно. Успешная его проводка показала, что при достаточно надежном обеспечении союзные конвои могут ходить в советские северные порты и в светлое время.
Результаты боевой деятельности Северного флота по защите внешних коммуникаций показывают, что советские моряки успешно справились с обеспечением проводки союзных конвоев на наиболее уязвимом участке внешней коммуникации. И если союзники в первый период войны все же потеряли на северных коммуникациях свыше 60 транспортов, то это произошло в основном за пределами операционной зоны Северного флота и по вине самих союзников. Союзное командование больше заботилось о том, чтобы сохранить свои военные корабли и не пропустить немецкие корабли в Атлантику, чем об обеспечении поставок в Советский Союз. Кроме того, — что было немаловажно для наших бывших союзников, особенно для англичан, — конвои, доставлявшие грузы в СССР, приковали к себе сосредоточенные в Северной Норвегии значительные ударные силы немецко-фашистского флота и тем облегчили союзникам действия на других морских и океанских театрах.
Наряду с защитой внешних коммуникаций Северный флот на протяжении всей войны обеспечивал безопасность плавания судов и по внутренним коммуникациям. По ним перевозились войска, вооружение, стратегическое сырье, продовольствие.
В ходе Великой Отечественной войны Северный морской путь стал одной из наиболее важных внутренних коммуникационных линий Советского Союза, обеспечивавших возможность стратегического маневра морскими силами между Северным и Тихоокеанским флотами.
Внутренние перевозки на Северном морском театре во время войны осуществлялись по следующим направлениям: из Кольского залива на полуострова Средний и Рыбачий, в Архангельск и различные пункты Арктики; из Архангельска к линии фронта; между портами Белого моря. Протяженность внутренних коммуникаций была различной. Наиболее короткий путь между Кольским заливом и полуостровами Средний и Рыбачий не превышал 20 миль, а самый длинный, проходивший в Арктике, достигал нескольких тысяч миль.
В начале войны немецко-фашистский флот не проявлял особой активности на наших внутренних коммуникациях. До стабилизации сухопутного фронта немецкая авиация совершила несколько налетов на Мурманск и произвела несколько минных постановок в Кольском заливе и в горле Белого моря. В этих же районах периодически появлялись одиночные германские подводные лодки. Эскадренные миноносцы обстреливали коммуникацию, проходившую вдоль побережья Кольского полуострова. В этот период наш флот потерял несколько судов, в том числе сторожевые корабли «Пассат» и «Туман», «Пассат», переоборудованный из рыболовного траулера, имел на вооружении две 45-мм пушки и два пулемета. 12 июля 1941 г. под командованием старшего лейтенанта В. Л. Окуневича и военкома старшего политрука А. И. Вяткина «Пассат» вышел из Мурманска для сопровождения в Иоканку рыболовных траулеров «РТ-32» и «РТ-67». 13 июля, когда отряд советских кораблей подходил к бухте Гавриловская, появились две группы немецких эскадренных миноносцев, одна из которых, в составе трех кораблей, держалась ближе к берегу, а вторая, состоявшая из двух эсминцев, находилась мористее. Как только первая группа обнаружила наши корабли, она открыла огонь, сосредоточив его на головном траулере «РТ-67». Чтобы спасти беззащитные суда, командир «Пассата» приказал траулерам идти к берегу, а сам, поставив дымовую завесу, вступил в ожесточенный бой с тремя эскадренными миноносцами.
Напряженный, полный драматизма бой протекал на предельно короткой дистанции, не превышавшей 10—15 каб., и продолжался час. В этом неравном бою экипаж небольшого и слабовооруженного советского корабля покрыл себя неувядаемой славой. Когда на «Пассате» после очередного прямого попадания произошел сильный взрыв и корабль начал быстро погружаться носом в воду, комендор единственного уцелевшего на корме 45-мм орудия продолжал вести огонь по противнику и не прекращал его до тех пор, пока корабль не скрылся под водой. С «Пассата» спаслось всего лишь два человека, которых подобрала шлюпка, спущенная с «РТ-67», тоже погибшего в этом бою. Фашистские изверги подвергли шлюпку, на которой находились раненые советские моряки, варварскому обстрелу из орудий и пулеметов. Тогда на безоружной шлюпке моряки запели «Интернационал». Так могли сражаться и умирать за свою Родину только советские люди, воспитанные Коммунистической партией.
Не менее доблестно сражался с превосходящими силами врага и сторожевой корабль «Туман», который, находясь в дозоре у о. Кильдин, 10 августа 1941 г. подвергся внезапной атаке трех германских эскадренных миноносцев. Командир «Тумана» старший лейтенант Л. А. Шестаков не успел сообщить в базу о появлении противника, так как осколки первых вражеских снарядов перебили на корабле антенну. Экипаж советского сторожевика, располагая всего двумя 45-мм орудиями, вступил с немцами в решительный бой. Несмотря на то что на «Тумане» от прямых попаданий снарядов было выведено рулевое управление, повреждена машина, во многих местах пробит борт, а на верхней палубе бушевали пожары, личный состав вел огонь по врагу до тех пор, пока корабль не пошел ко дну.
Примером мужества и стойкости для всего личного состава служили командир корабля старший лейтенант Л. А. Шестаков. военком старший политрук П Н. Стрельник, а после гибели командира его помощник лейтенант Л. А. Рыбаков, который не покинул своего поста несмотря на ранение.
Когда вражеским снарядом сбило флаг корабля, раненый рулевой матрос Семенов поднял его над головой. Герой получил вторую рану. Тогда ему на помощь пришел радист Блинов. До последней минуты на гибнущем корабле развевался Военно-морской флаг Родины.
Высланная нашим командованием авиация настигла германские эскадренные миноносцы у Вардё и один из них повредила.
Исключительная стойкость и мужество экипажей двух сторожевых кораблей показали противнику, что на советских морских театрах фашисты не могут рассчитывать на легкую победу, подобно тем, которые они одерживали на западе, даже при наличии такого огромного превосходства в силах, как в бою с «Пассатом» и «Туманом».
В начале 1942 г. фашистская Германия значительно расширила действия своего флота на наших внутренних коммуникациях. Гитлеровцы начали использовать подводные лодки, авиацию и надводные корабли.
В первую очередь противник решил вывести из строя Мурманский и Архангельский порты, через которые в основном осуществлялись воинские и народнохозяйственные перевозки по внутренним и внешним коммуникациям. С этой целью германская авиация начиная с весны 1942 г. стала наносить систематические удары по Мурманску с воздуха. На город
и порт было сброшено множество зажигательных и фугасных бомб, причинивших Мурманску тяжелый ущерб. Однако добиться намеченной цели — уничтожить Мурманский порт — немцы не смогли. Встретив решительный отпор советских истребителей и зенитной артиллерии, враг, понеся значительные потери в самолетах, вынужден был отказаться от массовых налетов на Мурманск.
Прекратив бомбардировки Мурманска, фашистская авиация начала совершать налеты на Архангельск, но и здесь не смогла добиться существенного успеха.
В 1942 г. немцы значительно расширили использование минного оружия для нарушения перевозок на наших внутренних коммуникациях. Германские эскадренные миноносцы произвели несколько минных постановок на подходах к Кольскому заливу, в горле Белого моря, в районе мыса Канин Нос, у о. Колгуев и северо-западного побережья Новой Земли. Подводные лодки выставили минные банки в районе проливов Югорский Шар и Маточкин Шар, а авиация — у входа в Архангельск. Таким образом, противник создал минную угрозу на огромном пространстве Белого и Баренцева морей Ч Выставленные минные заграждения хотя и не причинили нашему флоту большого вреда, но судоходство на театре все же стеснили и потребовали от командования флота принять меры для борьбы с минной опасностью.
В первый период войны на внутренних коммуникациях в Баренцевом море наиболее активными были германские подводные лодки. В 1941 г. они действовали главным образом у побережья Кольского полуострова, а в 1942 г. — в юго-восточной части Баренцева моря, в основном на подходах к проливам Карские Ворота и Югорский Шар.
В августе 1942 г. фашистское командование направило в Карское море тяжелый крейсер «Адмирал Шеер» с задачей перехватить и уничтожить советский конвой, шедший с востока. Германский рейдер, обогнув Новую Землю с севера, прошел почти до пролива Вилькицкого, но, не обнаружив конвоя, лег на обратный курс и направился к о. Диксон, чтобы уничтожить порт и радиостанцию на острове. Следуя к западу от архипелага Норденшельда, крейсер 25 августа встретил ледокольный пароход «А. Сибиряков» и попытался захватить его. Однако доблестный экипаж парохода, руководимый капитаном старшим лейтенантом А. А. Качарава, отказался спустить флаг перед грозным противником, вооруженным 11-дюймовыми пушками, и открыл по нему огонь из зенитных орудий.
Героический бой «А. Сибирякова» с германским тяжелым крейсером продолжался около получаса. Большая часть экипажа советского ледокольного парохода погибла, но до конца выполнила свой долг перед Родиной. На следующий день германский рейдер совершил нападение на о. Диксон, но и здесь получил должный отпор. Находившийся в это время у причала порта сторожевой корабль «Дежнев» и 152-мм береговая батарея вступили в решительный бой с фашистским крейсером. Несколько попавших в него 152-мм снарядов вынудили пирата прекратить огонь и покинуть Карское море.
Таким образом, первая же попытка немецко-фашистского командования использовать для нарушения арктических коммуникаций крупные надводные корабли не увенчалась успехом, и противнику пришлось окончательно отказаться от их применения с подобной целью. В связи с реальной угрозой нарушения внутренних морских перевозок командование флота приняло необходимые меры для их защиты. Наиболее сложно оказалось обеспечить перевозки в Арктике, что объяснялось несколькими причинами: большой протяженностью коммуникаций; недостаточными силами и слабым оборудованием Арктики как театра военных действий; суровыми климатическими условиями Арктического бассейна; отсутствием опыта использования разнородных сил флота в арктических условиях. Но, несмотря на все трудности, моряки Северного флота с честью справились и с этой задачей. Одним из первых мероприятий советского командования, сыгравших важную роль в защите внутренних коммуникаций, было создание Беломорской флотилии. Эту флотилию сформировали в августе 1941 г. в основном из судов, привлеченных по мобилизации. Командующим флотилией был назначен вице-адмирал Г. А. Степанов, членом Военного совета — бригадный комиссар В. Е. Ананьич. начальником штаба — капитан 1 ранга М. Н. Попов, которого вскоре заменил капитан 1 ранга Ф. В. Зозуля. Беломорская флотилия входила составной частью в Северный флот и подчинялась его Военному совету. Основная задача флотилии состояла в обеспечении безопасности плавания кораблей и транспортов в установленной для нее операционной зоне. В 1942 г. Беломорская флотилия имела до 40 сторожевых кораблей и тральщиков и около 100 различных катеров. При ней была создана авиагруппа, состоявшая из разведывательной авиации и самолетов противолодочной обороны. Система защиты внутренних коммуникаций строилась по принципу создания благоприятного режима плавания судов на театре и непосредственного охранения транспортов военными кораблями в составе конвоев. Создание благоприятного режима плавания достигалось как соответствующим оборудованием театра, так и организацией на нем разведки, дозор ной службы и всех видов обороны: противолодочной, противовоздушной и противоминной. К важнейшим мероприятиям по оборудованию театра относились: создание новых военно-морских баз, опорных пунктов и якорных стоянок; оборудование новых аэродромов и посадочных площадок; установка в наиболее важных узлах коммуникаций береговых и зенитных батарей, радиопеленгаторных и радиолокационных станций; развертывание широкой сети постов службы связи и наблюдения и постов противоминного наблюдения. Командование флота особое внимание уделяло организации разведки и наблюдения на театре. Главным средством разведки служила авиация, которая регулярно производила полеты в назначенных для нее секторах и по заданному маршруту. Кроме того, для этой цели использовались береговые радиопеленгаторные и радиолокационные станции, посты наблюдения и связи и дозорные корабли. При ведении разведки главное внимание обращалось на обнаружение подводных лодок и плавающих мин, представляющих наибольшую опасность для судоходства. Для получения разведывательных данных, особенно в районе военно-морских баз и опорных пунктов, важную роль сыграли корабельные дозоры, развернутые на театре в самом начале войны. Первые дозоры были выставлены в районе главной базы флота Полярное и Иоканской базы, затем на линии Святой Нос — Канин Нос и в горле Белого моря. Дозорные корабли бдительно несли свою службу. 12 июля 1941 г. сторожевой корабль «Бриллиант» (Х° 29), находясь в дозоре у мыса Святой Нос, обнаружил в 3 каб. от себя внезапно всплывшую подводную лодку. Враг рассчитывал застигнуть советских моряков врасплох, но бдительность вахтенных наблюдателей позволила кораблю своевременно обнаружить опасность. «Бриллиант» пошел на таран. Лодка срочно погрузилась, избежав таранного удара, но на нее посыпались глубинные бомбы. Смелые и решительные действия советских моряков увенчались успехом.
В 1942 г. по мере распространения подводной угрозы в юго-восточную часть Баренцева моря, корабельные дозоры развертывались в районе губы Белушья (Новая Земля) и на подходах к проливам Карские Ворота и Югорский Шар. В качестве дозорных кораблей использовались рыболовные траулеры и мотоботы, переоборудованные под сторожевые корабли и катера.
С ростом подводной угрозы командованию флота пришлось уделить большое внимание организации противолодочной обороны на театре, и прежде всего на подходах к базам и портам в Белом и Баренцевом морях. В 1941 г. противолодочная оборона была создана в районе Кольского залива и
в горле Белого моря, где чаще всего обнаруживались германские подводные лодки, а в 1942 г. — в восточной части Баренцева моря. Для поиска и уничтожения неприятельских подводных лодок использовались различные силы и средства: надводные корабли, подводные лодки, авиация, мины заграждения, противолодочные сети, береговые акустические радиолокационные и радиопеленгаторные станции и другие. В 1942 г. для этой цели привлекалось свыше 100 кораблей и примерно такое же количество самолетов.
Наиболее эффективными способами борьбы с лодками были противолодочное патрулирование самолетами и кораблями и конвоирование транспортов. Для противолодочного патрулирования привлекались самолеты МРБ-2, а из надводных кораблей — эскадренные миноносцы, сторожевые корабли, большие и малые охотники и тральщики.
Самолеты осуществляли поиск подводных лодок в назначенном районе два раза в сутки на высоте 300—400 м; надводные корабли — главным образом в районе военно-морских баз и портов и, как правило, перед приходом или выходом конвоев. В поисках участвовали одновременно 3—б катеров, 2—3 сторожевых корабля или 2 эскадренных миноносца. Поиск проводился в различное время суток в течение 2—9 часов и с использованием радиолокации и гидроакустики. Иногда на поиск высылались одновременно надводные корабли и самолеты. Подводные лодки в системе противолодочной обороны использовались ограниченно и в 1941 —1942 гг. не дали существенных результатов.
Наличие в отдельных районах серьезной минной опасности потребовало создания на театре и соответствующей противоминной обороны, заключавшейся в развертывании постов противоминного наблюдения, систематическом тралении рекомендованных фарватеров, разведывательном тралении наиболее опасных от мин районов, поиске и уничтожении плавающих мин и, наконец, в проводке отдельных судов и конвоев за тралами. Большую опасность представляли плавающие мины, в том числе и наши, сорванные с якорей. Только в операционной зоне Беломорской флотилии в 1941 г. было обнаружено 127 плавающих мин, а в 1942 г. еще больше. Искали и уничтожали мины обычно все корабли и самолеты при решении даже и других задач.
Для обеспечения проводки судов по внутренним коммуникациям была организована и противовоздушная их оборона, являвшаяся частью противовоздушной обороны флота. В качестве основных сил противовоздушной обороны использовались истребительная авиация и зенитная артиллерия, которые сосредоточивались в базах, портах и в других пунктах морских сообщений.
Наиболее эффективным способом защиты судоходства от ударов неприятельской авиации было прикрытие конвоев и транспортов истребителями и барражирование их в наиболее опасных районах в период прохождения через них наших и союзных конвоев. Существенное значение имел также выбор времени и маршрутов движения судов. Обычно для перехода судов в районах действий немецкой авиации старались использовать малую видимость или неблагоприятные метеорологические условия. Там, где позволяли глубины, суда старались ходить вблизи берега под прикрытием зенитных батарей. Широко применялся метод так называемого перетекания судов из одного пункта в другой. Велась активная борьба с разведывательной авиацией противника, которая в 1942 г. летала вплоть до побережья Новой Земли.
Созданная на театре в первый период войны система противолодочной, противоминной и противовоздушной обороны хотя и серьезно затруднила боевую деятельность немецко-фашистского флота на наших внутренних коммуникациях, но полностью парализовать ее не могла. Поэтому советское командование оказалось вынужденным ввести систему конвоев, которые еще в первую мировую войну зарекомендовали себя как один из наиболее эффективных способов защиты судоходства. Движение первых конвоев по внутренним коммуникациям началось в июле 1941 г., но наибольшее развитие получило в 1942 г. Первые конвои включали в себя не более двух транспортов и такое же число кораблей охранения. И только в отдельных случаях они состояли из 4—8 судов. В ходе войны система конвойной службы на Севере непрерывно совершенствовалась: увеличивалось число кораблей охранения и улучшались их тактико-технические данные; усиливалась система противовоздушной обороны конвоев; улучшались организация проводки конвоев и тактика их обороны. Увеличение числа эскортных кораблей позволило перейти к круговому охранению транспортов и созданию из быстроходных кораблей поисково-ударных групп, предназначенных для преследования и уничтожения обнаруженных подводных лодок противника.
В 1942 г. для проводки наиболее ценных конвоев стала использоваться противолодочная авиация, которая производила поиск неприятельских лодок и плавающих мин впереди по курсу конвоя. В особенно опасных местах конвои прикрывались с воздуха истребителями, но, как правило, выбирались наиболее безопасные в данной обстановке маршруты. Для проводки важных конвоев, например ледоколов и транспортов с ценными грузами, проводились специальные конвойные операции, в которых участвовали не только основные силы Беломорской флотилии, но и значительная часть надводных кораблей и авиации Северного флота. Особенно больших сил и много времени требовала проводка арктических конвоев.
В первый период войны по внутренним морским коммуникациям было проведено 562 конвоя с общим количеством 910 транспортов и более 800 кораблей эскорта. Несмотря на серьезные противодействия противника, особенно его подводных лодок, наши потери на внутренних коммуникациях состояли лишь из нескольких транспортов и кораблей охранения.
Важную роль в обеспечении перевозок по внешним и внутренним морским коммуникациям, так же как и при решении других задач, играла партийно-политическая работа в соединениях, на кораблях и в частях флота. Политработники, партийные и комсомольские организации разъясняли личному составу важность поставленной перед Северным флотом задачи, помогали им преодолевать трудности Арктики и осваивать передовые тактические приемы использования оружия в условиях сложного арктического театра, широко пропагандировали, подвиги военных моряков и летчиков Северного флота, личного состава торгового флота.
Первый период Великой Отечественной войны оказался наиболее тяжелым для нашего Северного флота. В этот период флот, располагая сравнительно небольшими силами и ограниченным боевым опытом, должен был решать одновременно ряд важных задач, из которых некоторые имели стратегическое значение. Но моряки-североморцы при активной помощи воинов Советской Армии и всего советского народа с честью справились с возложенными на них ответственными задачами. Они надежно прикрывали стратегический фланг сухопутных войск на Севере, обеспечивали проводку союзных конвоев и безопасность плавания по внутренним коммуникациям, одновременно успешно действовали и на вражеских коммуникациях, срывая морские перевозки гитлеровцев.
Таких успехов Северный флот смог достигнуть, прежде всего, благодаря отеческой заботе Коммунистической партии и Советского правительства, которые делали все для того, чтобы обеспечить флот всем необходимым для ведения вооруженной борьбы в Заполярье. Важную роль сыграло и умелое руководство боевой деятельностью флота Военным советом во главе с командующим флотом вице-адмиралом А. Г. Головко.
Успехи Северного флота оказались возможны и благодаря необычайной стойкости, мужеству и героизму его офицеров, старшин и матросов, беспредельно преданных своей социалистической Родине.
Постоянную помощь военным морякам Северного флота оказывали Мурманская и Архангельская партийные организации и трудящиеся этих областей. Эта помощь выражалась в предоставлении флоту торговых и рыболовецких судов, которые переоборудовались под сторожевые корабли и тральщики, в обеспечении ремонта боевых кораблей и вспомогательных судов, в комплектовании судов личным составом из моряков торгового и промыслового флотов, в снабжении флота топливом и продовольствием, в обслуживании моряков различными культурно-просветительными мероприятиями.
Дружба между моряками Северного флота и трудящимися Мурманска и Архангельска, сложившаяся еще в мирное время, с началом Великой Отечественной войны укрепилась и стала одним из важных факторов, помогавших североморцам бить врага на море, в воздухе и на суше, а трудящимся Мурманской и Архангельской областей ковать победу над фашизмом в тылу.
Важнейшим итогом первого периода войны на северном крыле советско-германского фронта явился срыв гитлеровских планов молниеносного захвата Кольского полуострова, единственного незамерзающего порта — -Мурманска и последующего закрытия выхода советским судам из Белого моря. Решающая роль в этом принадлежит войскам 14-й армии, но огромна заслуга и Северного флота, который в 1941 г. сделал все возможное, чтобы помочь советским войскам решить эту главную задачу.
Героическая оборона Заполярья вошла славной страницей в боевую летопись Великой Отечественной войны.